Многословие краткой эпитафии
Прогулку по старому Донскому кладбищу Москвы можно совершить вместе с Борисом Акуниным и его "Кладбищенскими историями", почитать старые, полустертые надписи, поразмышлять о судьбах совершенно незнакомых людей. Странно, от человека остается только надпись на надгробном камне, но спустя столетия кто-то ее прочитает и словно вытянет имя покойного в сегодняшний день.
На Донском кладбище похоронен Чаадаев, знаменитый далеко за пределами России. А на плите – только дата кончины. Никаких пышных слов о заслугах, никакой эпитафии на памятник. Здесь же находится могилка совсем без надписи, но известно, что под могильным камнем лежит Салтычиха – жестокая помещица и личность легендарная. Ее имя стало нарицательным, для многих она – вымышленный образ, настолько кровожадно описывается ее отношение к прислуге. Но оказывается, Дарья Николаевна существовала, и вся ее тирания также. Могильный камень не случайно выполнен в виде большого кола. Существует «страшная кладбищенская история», которая может объяснить поведение помещицы – все лиходейство ее от несчастной любви, от сжигающей ревности. В этой истории, по законам жанра, идет речь и о приведении Салтычихи, явившейся столетия спустя любопытному искателю кладов, и о необъяснимой пропаже этого искателя, и о зарытых в старом колодце сокровищах.
Такие легенды, страшные и завораживающие, есть, наверное, у каждого старого захоронения. Знаменита история о юном Стефане Цвейге, который решил покончить с собой на кладбище. Но, прибыв туда в полночь, он сначала испугался памятника в виде черного ангела, а потом его внимание привлекла надпись на латинском языке. В ней говорилось, что путь юноши еще не закончился, ему нужно быть счастливым от того, что он еще жив. Так надпись на могиле спасла жизнь талантливого писателя, без нее мы бы лишились прекрасных и любимых новелл.
Но вернемся на Донское кладбище. Надгробные надписи на старых могилах часто очень сентиментальны и непосредственны. Может страдать рифма или использоваться просторечное слово, но чувства и эмоции ясны, например, как в этой трогательной эпитафии на памятник любимого:
"... душа пари в лазурных небесах
Но я остаюсь здесь по тебе в слезах».
А на могиле княгини Шаховской только короткая надпись о причине смерти из-за операции, которую проводил доктор Снегирев. Сразу видятся родные княгини, полные скорби и, в то же время, обиды на незадачливого доктора, который не спас больную. Такая надпись – действенная антиреклама.
Надписи на могилах – попытка материализовать эмоции тех, кто оплакивает покойного, или, наоборот, радуется его смерти. А тем, кто, спустя столетия, читает эти надписи, предоставляется возможность окунуться в минувшие века.
